— Девчата, представляете, еще несколько экзаменов, и мы станем дипломированными медсестрам!… — мечтательно произнесла душа кампании Верочка, улыбчивая девушка из тамбовской деревеньки с романтическим  названием Каменец-Озерки. Подружки, выпускницы Рассказовского медучилища, уставшие сидеть над книгами и конспектами, сразу же включились в разговор, мечтая о том, как они, новоиспеченные  специалисты, приедут на работу, а потом встретят свою любовь, выйдут замуж, родят детей, обязательно по мальчику и девочке. Но их мечты в одночасье превратились в миражи.

— На рассвете 22 июня 1941 года Германия без объявления войны напала на Советский Союз. Это было воскресенье. В 12 часов дня мы уже все знали, что началась война,  что авиация противника бомбила Мурманск, Ригу, Минск, Смоленск и другие города, — вернулась воспоминаниями в молодость В.И. Яцевич (на снимке). — Администрация училища организовала нам досдачу экзаменов в один день, в тот же день мы получили дипломы, и нам дали распоряжение разъезжаться по домам, предупредив, что мы, как военнообязанные, получим повестки из военкомата. Мы прощались с подружками без слез, уверенные в том, что сможем принести большую пользу нашей любимой стране. В первый же день нападения была объявлена мобилизация в Красную Армию, которая проходила на большом патриотическом подъеме. Очень много людей шло в народное ополчение, и не только мужчины, но и женщины становились грудью на защиту отечества. Я приехала в свою родную деревню, везде плач, голошение, и вся улица в подводах, на которых наши мужчины отправлялись к пункту сбора. Три моих брата также получили повестки. Через несколько дней ее получила и я…

Участие женщин в войне за последнее столетие, причем не только в качестве медицинского персонала, но и с оружием в руках, стало реальностью. Они были готовы к подвигу, но не были готовы к службе в армии, и то, с чем им пришлось столкнуться на войне, оказалось для них неожиданностью. Гражданскому человеку всегда трудно перестроиться “на военный лад”, женщине — особенно. Армейская дисциплина, солдатская форма намного размеров больше, мужское окружение, тяжелые физические нагрузки — все это явилось нелегким испытанием. Но это была именно та будничная вещественность войны, о которой они, как говорит Вера Ивановна, когда уходили на фронт, не подозревали.

В июне 41-го Веру вместе с другими парнями и девушками отправили на трудовой фронт в Брянскую область под Рославль. Они копали окопы в надежде, что враг не пройдет, но в сентябре фашисты заняли Рославль. Всех работников трудового фронта распустили по домам.    Дорога домой, по которой вереницей тянулись люди, была сопряжена со смертью, но ей посчастливилось добраться живой. Вскоре Вере пришла повестка из военкомата. Вначале ее направили в вольнонаемный госпиталь, а чуть позже она получила долгожданную повестку на фронт.

— Приехали мы в Мичуринск, там нам выдали обмундирование и прикомандировали к военно-санитарному поезду. Мы получили приказ заняться погрузкой в вагоны раненых. Затем мы сами загрузились в вагоны, и поезд тронулся. Приехали в город Молотов, разгрузили раненых и — в обратный путь. И так четыре раза, — вспоминает Вера Ивановна. — Не раз поезд попадал под бомбежку, но, как говорится, Бог миловал. Но однажды, во время очередной бомбежки, не пронесло. Под откос сошли три первых вагона, в которых размещались кухня и склады с медикаментами, продовольствием. К счастью, никто из людей не пострадал. Дали нам другой поезд. Загрузили в него раненых, и был взят курс на Амурский край. Выгрузили там раненых, и поезд отправился на Москву… Вера Ивановна замолчала, в очередной раз пропуская через свое сердце эпизоды молодости, опаленной войной.  Собравшись с мыслями, вновь неторопливо продолжила свой рассказ, иной раз с улыбкой — и на войне в минуты затишья находилось время для шуток и юмора, а иной раз по ее лицу пробегала тень горечи — нет, ничто не забыто: ни страшные потери друзей, не многочисленные смерти раненых, которые очень хотели жить.

— Нам выдали винтовки, и пока поезд стоял на Белорусском вокзале, мы ходили вдоль вагонов, патрулировали, и ожидали своей участи, —  продолжает Вера Ивановна, вспомнив себя, худенькую, невысокую девчушку в шинели до пят, в сапогах на несколько размеров больше. — Но мы гордились тем, что нам поручили такое важное задание.

В Москве их военно-санитарный поезд расформировали. Вера вместе с подружкой Надей была направлена в хирургический полевой госпиталь.

— На войну, девчата, едете… — с трудом скрываемой болью произнес седовласый полковник, зная, в какое пекло отправляет девчат. Но знакомство с новым местом службы началось с … концерта. Как потом оказалось, здесь медики отчаянно сражались за жизнь каждого раненого, а в минуты затишья устраивались концерты, иногда и танцы, площадкой для которых служил  утоптанный участочек земли, вокруг которого разводили костры, и принимались петь. В этот день в госпитале был концерт. Слушая переливчатую песню про молодого бойца, про негасимую любовь в годы войны, Вера вдруг загрустила. В ее сердце еще так и не пришла любовь. Да и придет ли в ближайшие годы, ведь война… А ночью началась сильная бомбежка. Начальник госпиталя, поняв, что девчата впервые попали в такую переделку, начал их успокаивать, дескать, ничего страшного, скоро все стихнет, расслабляться и трусить нельзя, потому что вот-вот начнется поступление раненых. Сначала принесли одного раненого, потом другого. А потом Вера и счет потеряла сделанным ею перевязкам. Пришлось постоять и у операционного стола.

— Испытание выдержали на отлично, — улыбнулся им усталыми глазами главврач госпиталя. — Молодцы, девчата.

И они и в дальнейшем, пока служили в госпитале, не подводили. А вскоре Веру и Надежду перевели в артиллерийский полк, который дислоцировался на станции Балагое. Их встретил улыбчивый старшина, который, познакомившись с девушками, сказал вполне серьезно:

— Ну вот, теперь у нас в полку есть и Вера, и Надежда. Это же просто отлично!

— Армейский полевой госпиталь — это бесконечный поток окровавленных, корчащихся от боли солдат. Операции одна за другой без перерыва на отдых. Госпиталь всегда был переполнен ранеными. Смотреть на страдания солдат было просто невыносимо, — скорбная складка пролегла меж бровей Веры Ивановны.

А потом она влюбилась в фельдшера полка. Михаил Степанович, как его уважительно называли однополчане, не одному солдату жизнь спас, человеком был отважным, упрямо добивался цели, увлекая других, вселяя в них уверенность в Победу. Держал себя просто, был со всеми доброжелателен. Вера никому, даже себе не хотела признаваться в том, что Миша стал так много значить для нее. Когда же он останавливал взгляд своих ясных глаз на ее стройной фигурке, а потом глаза их встречались, Вера густо краснела, словно произошло что-то непозволительное. Чувство, переполняющее девушку, соседствовало рядом со страхом за любимого, который не однажды был ранен. То, что может погибнуть сама, об этом не думала. Хотя однажды от смерти ее спас счастливый случай, а может, улыбаясь, признается Вера Ивановна, любовь:

— Ведь ужасы войны невозможно было пережить без веры в Победу, надежды и любви. Любовь согревала наши сердца…

Дело было в Финляндии. Ей было поручено доставить раненых в госпиталь. Загрузили их в кузов полуторки  и повезли в медсанбат. Начался обстрел. Вера испугалась не за себя, за израненных и искалеченных солдат — если что, они ведь даже за себя постоять не смогут.

— Сейчас уже никакими словами не передать, что я испытала в тот момент, что мне пришлось пережить, — вспомнила Вера Ивановна тот день, который едва не стоил ей жизни. — Тут рядом с машиной разорвался снаряд. Очнулась, вокруг люди в белых халатах. Сквозь пелену услышала  стоны раненых. Поняла, что в госпитале. Мой первый вопрос был: «Раненые мои где?». Врач меня успокоил: «Все нормально, дочка. Все живы. А у тебя тяжелая контузия. Но ничего, мы тебя враз на ноги поставим». Она действительно очень быстро шла на поправку, потому что очень хотела быстрее увидеть Михаила, однополчан. Но ее огорчили, сказав, что ее полк передислоцировался, а дослуживать ей придется в другом полку. И тогда она приняла для себя решение бежать из госпиталя. В свой полк она пришла без документов. Объяснила начальнику штаба  ситуацию, тот, хотя дело обстояло очень серьезно — ее могли объявить дезертиром, обрадовался ее появлению и пообещал все уладить. А через час за ней приехали из госпиталя.

— Виновата, отвечу, но оставьте меня в этом полку, — чуть не плакала  Вера.

— Езжай, Верочка, а мы за тобой обязательно приедем, — пообещал начальник штаба, и слово свое сдержал. Он любил людей и старался им помогать.

И Вера вернулась в свой полк. Вместе с ним она встретила победу в Берлине.

— Хорошо помню, как нам сказали о том, что сейчас будет передано важное сообщение, — со слезами на глазах вспоминает Вера Ивановна. — Мы уже знали, что победа будет скоро, но когда услышали о капитуляции фашистов, о том, что наконец-то к нам пришла долгожданная Победа, раздалось громко и дружное  «Ур-р-ра!!!». Люди начали обнимать, целовать друг друга, глаза у всех были мокрые от слез. Я впервые в своей жизни видела всеобщее ликование. И к нам с Мишей пришло осознание, что мы живы, и что уже ничего страшного не случится. А настоящие чувства на войне дорогого стоили. Командир  видел, как сильна наша любовь, и когда полк стоял в Вене, вызвал нас к себе и сказал:

— Войне конец. Впереди долгая, мирная, счастливая жизнь. Вы должны быть счастливы, родите хороших и умных детей. ..

И выделил им машину для того, чтобы они съездили зарегистрировать свои отношения. На невесте не было белого платья и фаты, но  ее гимнастерку украшали две медали «За боевые заслуги», медали «За взятие Берлина», «За освобождение Праги», «За победу над Германией», а глаза просто светились от счастья.  Впереди у молодых действительно была вся жизнь, и начиналась она на душевном подъеме под мирным небом. Позже командир, Вера Ивановна считает его крестным отцом своего семейного счастья, помог с комнатой в общежитии.

В 1946 году Михаила Степановича демобилизовали, и он уговорил Веру поехать жить в Белоруссию. Он с такой любовью рассказывал о своей малой родине, о синеокой Беларуси, что она без особых раздумий согласилась следовать за мужем, тем более, что в опустевший дом в Тамбовскую область ей возвращаться было больно. Все трое ее любимых братьев погибли на войне. И рана от их потери кровоточит до сих пор. Предательски дрожит голос, а на глаза наворачиваются непрошенные слезы, когда Вера Ивановна рассказывает о том, что ее самый младший брат, узнав о гибели старших, написал ей, что обязательно отомстит за них и вернется домой с победой. Отомстил, но домой не вернулся, геройски погиб, как было написано в похоронке, защищая Родину.

— Война оставила свой страшный след в Белоруссии, но все равно я сразу же полюбила эту страну, ведь она вырастила мне замечательного мужа, наипорядочнейшего человека, здесь живут и трудятся прекрасные, добросердечные люди, которые приняли меня, как родную. Здесь я родила двоих сыновей  — Леонида и Евгения, которые подарили нам с Михаилом 6 внуков, те в свою очередь осчастливили нас двумя правнуками и правнучкой. После войны мы с мужем  работали на ФАПе в п. Туголица, когда же его закрыли, Михаила перевели фельдшером на «скорую помощь», меня — в районную поликлинику, где я и отработала всю жизнь медсестрой в тубкабинете, — коротко поведала о своей послевоенной жизни Вера Ивановна. Со слов администрации районной поликлиники следует, что Вера Ивановна трудилась на совесть, и участок работы у нее был не из легких. Не раз за безукоризненный труд она награждалась грамотами, ценными подарками, награждена знаком  «Отличник санслужбы». Муж ее — Михаил Степанович Яцевич, был награжден Орденом Трудового Красного знамени.

Сегодня ветераны войны — это особое поколение. Сегодня они — последние участники тех страшных трагических событий Великой Отечественной войны, военных действий. Сейчас это пожилые люди, но свою военную молодость они не забудут никогда. И, прощаясь, Вера Ивановна пожелала читателям «районки»: «Пусть счастливо и содержательно сложится ваша жизнь, ведь именно за это мы воевали».

Елена БЕГУНОВИЧ.

Фото Сергея ПОДОЛЯКА.