Мария родилась в Боярщине в многодетной семье — мать, отец  да пять девчонок-погодок, она — младшая. Хлеба в достатке никогда не было, но родители сами трудились, не покладая рук, и детей с малолетства к труду приучали. Но как бы ни трудно жила семья, родители старались дать детям образование. Мария училась легко, в школу бегала с большим удовольствием и мечтала, когда вырастет, стать учительницей. Да вот только  планам ее не суждено было сбыться — в них внесла коррективы война, огненным смерчем ворвавшаяся в жизнь мирных людей 22 июня 1941 года.

За плечами Марии пять классов, да на память о мирной жизни несколько любимых книжек. Она верила взрослым, что война скоро закончится и проклятых фашистов  прогонят с родной земли.  Но уже в первые ее дни сельчане столкнулись с суровой действительностью. Под Боярщиной целая часть попала в окружение. Голодные, изможденные солдаты, многие из которых были ранены, ночью пришли в деревню просить помощи. А деревня — 20 хат. Собрали люди какую-никакую одежду, едой поделились и с тоской смотрели вслед солдатам, которые уходили в лес, в партизаны. Вскоре в партизаны ушла и сестра Марии Нина. Свекор Нины стал  связным партизан. Мама Марии пекла для них хлеб. Не раз и Марию привлекали к выполнению отдельных заданий — она и записки со сведениями передавала, которые прятала под стельки туфель, и устную информацию. Идет себе девчушка по дороге, кто на нее особо внимание обратит. Однажды Мария несла записку свекру сестры, и тут ее остановили немцы:

— О, паненка!

У девочки все оборвалось в груди, но она держала себя уверенно, страха своего не показала, и в этот раз фашисты ее отпустили.  Но беда все равно не обошла стороной их дом.  За связь с партизанами была арестована сестра и вся ее семья. Их отвезли в Старые Дороги и там расстреляли.

— Немцы кругом развешали листовки, что за связь с партизанами — расстрел, но зона у нас была партизанская, а люди так ненавидели фашистов, что даже под страхом расстрела помогали партизанам. Медикаментами их снабжала Адамович, мать нашего известного писателя Алеся Адамовича. Она работала  в Глуше в аптеке. Не раз приходила к ней Мария за медикаментами, чтобы потом передать лесным братьям.

Мария шла по лесу, когда ее словили немцы. Начали допытываться, кто она  и откуда, почему здесь гуляет. Девушка не растерялась, начала говорить, что испугалась облавы и вместе с подружками убежала в лес. Но фашисты не поверили ни одному ее слову, схватили ее, Тиму и повезли в Бобруйск. Две недели они сидели под арестом, две недели их допрашивали, а они надеялись на чудо и вынашивали план побега. Им с воли передали записку, что ночью для них будет организован побег. Командир партизанского отряда Яковенко тщательно готовил операцию, однако провести ее не успели. Арестованных отправили в Старые Дороги. Женщины предчувствовали, что там их ждет верная смерть. 

— Выгрузили нас в Старых Дорогах, как скот, толкают прикладами в сторону тюрьмы, а ноги не идут, — вспоминает женщина сегодня, и от некогда пережитого ужаса на ее глаза наворачиваются слезы.  Марию сразу же вызвали на допрос. Она ожидала худшего и была удивлена, когда немецкий офицер заговорил с ней на чистом русском языке. Он спросил, как ее словили немцы. Она начала рассказывать свою версию, которую придумала еще в Бобруйске.

— Вот и правильно, так и говори. Своих показаний не меняй, — похвалил он ее. Затем намазал хлеб маслом и протянул ей:

— На, ешь.

— И среди фашистов были люди, — утверждает Мария… — Мне ведь пятнадцать лет было. Пожалел он меня. Сказал, что если будут предлагать ехать в Германию, чтобы я соглашалась, дескать, так смогу спасти свою жизнь. И через несколько дней меня снова вызвали на допрос. Этот офицер тоже там был, молчал, а второй кричал, пугал бизуном, кричал, что убьет. А этот офицер меня через переводчика спросил, согласна ли я поехать в Германию. Я согласилась, сказала все так, как этот немец велел. А через несколько дней нас привезли в Бобруйск. Неллю, Таню и беременную женщину, с которыми я сидела, погрузили в машину, туда же бросили лопаты и увезли. Мы уже знали, что их повезли на расстрел. Мне же знакомый мужчина сказал, что меня, скорее всего, повезут в Германию.

Это давало девушке шанс на спасение. Их загрузили в товарняк и сказали, что везут в новую жизнь. В вагоне тесно, дышать нечем. И тут же было принято решение попытаться бежать. Между Бобруйском и Осиповичами был переезд, решили, что лучшего места для побега быть не может. И в этот раз удача оказалась на стороне 18-ти счастливчиков, которым удалось сбежать. 7 дней и ночей добиралась Мария до родной деревни вместе с Тимой. Местность знали плохо, плутали, попали под обстрел. Еды не было, рассасывали соль, которая случайно оказалась у Тимы в кармане. Домой пришли не только голодные, но и с сильно обмороженными ногами. Мамы уже там не было, она перебралась в  Глушу. Долго выхаживала та дочь, выходила. Но и сегодня обмороженные в войну ноги дают о себе знать.

— С партизанами мы были связаны до освобождения нашего района, — говорит Мария…

Освободили район, нужно было восстанавливать хозяйство. Фашисты весь скот под чистую забрали. Мужиков нет. Молодежь угнали в Германию. Работали те, кто остался — старики и дети, —вспоминает женщина. — Пахали на себе. Семь баб посильнее запрягутся в плуг, я иду за плугом… Хватило лиха…

Но осознание того, что они уже живут под мирным небом, давало силы. Постепенно жизнь наладилась. Работала в совхозе на самых разных работах. Замуж вышла. Родила деток. Вырастила их. Дождалась внуков. Но беда словно по следам ходила за женщиной. Отняла у нее двоих сыновей, и в сердце матери навечно поселилась боль от невосполнимой утраты. И эту боль она пыталась заглушить работой. И сейчас, когда ей уже за восемьдесят,  в ее доме и на огороде всегда порядок, она занимается общественной работой. Не раз удостаивалась Мария Станиславовна Лещун грамот и дипломов за свой добросовестный труд. И в один из июньских дней нынешнего года она была отмечена за общественную работу. Председатель Совета ветеранов В.М. Корбут и председатель Бобруйской районной организации Белорусского профсоюза работников АПК С.И. Феднев вручили ей денежную премию «За долголетнюю работу с ветеранами».

Сегодня, несмотря на плохое здоровье, М.С. Лещун старается не сдавать позиции, ведет по мере возможности активный образ жизни, а иначе она и не умеет.

Елена КУЗЬМИЧ.

Фото Дмитрия БЕГУНОВИЧА.