Великая Отечественная унесла миллионы жизней, в том числе детских. Девчонок и мальчишек, на чью долю выпали суровые испытания, война обрекла на скорое взросление. Тяжелое военное детство научило Анастасию Гайшун из д. Петровичи ценить каждую минуту жизни, закалило в борьбе с бесконечными лишениями и бедствиями. Сегодня она — героиня нашей рубрики «Лица войны. Лица Победы».

В обычной крестьянской семье Ульяны Александровны и Петра Яковлевича Гайшунов подрастали четыре дочери: Валентина, Анастасия, Надежда и Рая. Были все девчата дружными да работящими. Но вдруг началась война. Анастасия Петровна хорошо помнит тот день, когда советский народ постигла эта беда:

— У нас же тогда в деревне не было ни радио, ни телевизора. Мой дед накануне поехал в Бобруйск на рынок, а когда вернулся, то и говорит нам: «Детки мои, говорят, что война начинается». Отец отвечает ему строго: «Батя, не распространяй дурных слухов, а то еще посадят». А на следующий день слышим — Бобруйск бомбят. До города от нас всего 18 км, так мы уже понимали, что происходит. Люди были напуганы — женщины плакали, мы, дети, притихли и все гадали, что же будет дальше? Очень скоро немцы пришли в деревню. Их много у нас было. А первая встреча с оккупантом в нашей семье была такая: мама в огороде работала и увидела, как неподалеку стоит незнакомый мужчина в военной форме с крестами и из сапога воду выливает. Она испугалась, в хату убежала. Немец тоже в дом зашел. Мама быстро легла на кровать, к голове тряпку приложила и говорит немцу: «Тиф, тиф». Он сразу же и вышел.

Помощь партизанам

Фашисты везде устанавливали свои порядки. Угоняли молодежь в Германию, создавали лагеря смерти, ликвидировали все, что связано с советской властью. Но белорусский народ решительно выступал против захватчиков — с первых дней войны в лесах начали действовать партизанские отряды. С риском для жизни сельчане всячески поддерживали и помогали народным мстителям. Анастасия Петровна вспоминает, как однажды ее семья прятала двоих партизан:

— Было это в середине войны. Партизаны жили в лесу, а какие там условия? Грязь, холод, сырость. У одного молодого партизана какая-то болезнь началась, по всему телу сыпь пошла, мы ее коростой называли. Один наш родственник добывал березовый деготь, а он, как известно, хорошо лечит такие болезни. Вот к нам и пришел этот парнишка еще с одним товарищем, попросил полечить его. Они жили у нас какое-то время. Мама обмазывала его дегтем. Пока у нас ребята находились, отец отправлял меня на улицу смотреть, не идут ли немцы. Я делала вид, что гуляю, а сама потихоньку караулила. Как только видела, что немцы едут, бежала домой. Партизаны быстро уходили и прятались в поле за домом — там была глубокая яма с поросшим вокруг нее молодым лесочком… Пока жили у нас, то говорили: «Вот кончится война, мы прогоним немцев и обязательно вас проведаем». Но ни один из них так у нас и не появился. Наверное, оба погибли.

Бомбили деревню, расстреливали людей из пулеметов

Тяжелые воспоминания оста­­вил в памяти Анастасии Петровны день, когда немецкие самолеты бомбили деревню:

— Было очень страшно. Рев стоял оглушительный. Люди бросились к лесу, а немецкие летчики из пулемета по людям начали стрелять. Мы с сестричками по полю картофельному бежали, а за нами наша самая маленькая Рая чуть успевала. Добежали до ольхи на краю поля и спрятались под ней. Вдруг видим: самолет летит и от него какие-то черные точки падают на землю и тут же — оглушительные взрывы. Наше село загорелось, сгорела и наша хата. После бомбежки у кого дома целые остались, те вернулись в деревню, а мы в лесу построили что-то наподобие шалаша. Так жили какое-то время. Потом перебрались в Бирчу, помыкались там две недели и пошли в Гороховку, к папиной сестре. Там, к нашей великой радости, скоро появились советские солдаты.

Оглядываясь на прожитый путь

После бегства немецких оккупантов многодетная семья вернулась в свою деревню, но на месте родного дома их ждало пепелище. Пришлось пожить какое-то время в чужом доме. Отец умер через несколько месяцев после окончания войны, оставив сестер сиротами. Помогали родственники. Колхоз выделил лес.

Анастасии Петровне было уже лет 12. Хоть и маленькая еще, но наравне со взрослыми восстанавливала разрушенное хозяйство. Удалось закончить 4 класса. В 17 лет устроилась на работу на торфозавод в пос. Редкий Рог, через несколько лет перешла в Туголицу на такое же производство. Но большую часть трудовой биографии посвятила местной молочно-товарной ферме, где работала дояркой. Замуж вышла за деревенского парня, с которым была знакома с детских лет. Жили с Владимиром Демьяновичем дружно, добросовестно трудились в колхозе, вырастили двоих сыновей и дочь, дождались внуков. Несколько лет назад супруг ушел из жизни. Оглядываясь на прожитый путь, Анастасия Петровна говорит о том, что перенести выпавшие на ее долю беды и лишения помогло увлечение ткачеством. В довоенные годы вся деревня занималась этим ремеслом и почти в каждом доме были ткацкие станки. Мама ее слыла знатной рукодельницей, все деревенские мастерицы обращались к ней за советом и помощью.

Благодаря усилиям энтузиастов и работников Петровичского Дома народного творчества это ремесло не забыто и в наши дни. Анастасия Петровна вместе с младшей сестрой Надеждой Петровной охотно делятся секретами мастерства.

— Любовь к ткацкому делу всегда грела мне душу, — признается женщина и читает свои стихи, которые посвятила этому мирному и увлекательному занятию:

«Паставілі кросны — няма каму ткаць,
Няма нашай матулі нас навучаць.
А наша матуля ў дзень палатно ткала,
А ў вечары дзетак калыхала:
“Спіце, мае дзеткі, пара вам спаці,
А мне пара ісці, кашулі вам пашываці,
Насіце вы, дзеткі, гэтыя кашулькі,
Каб у вас не балелі ні сэрцы, ні грудкі».

Валентина МИЛОХИНА. Фото автора.