(Продолжение. См. начало: часть 1)

Cпецпроект районной газеты, посвященный наступательной операции советских войск в июне 1944 года.

«Багратион»

Подготовка к операции «Багратион» началась еще в мае 1944 года и проходила в режиме строгой секретности. Особое внимание было обращено на дезинформацию противника. С этой целью фронтам приказали создать не менее трех оборонительных рубежей на глубине до 40 км. Населенные пункты, расположенные на советской линии фронта, приспосабливались к круговой обороне, а фронтовые, армейские и дивизионные газеты публиковали материалы по оборонительной тематике. Все это делалось с целью отвлечь внимание противника от готовившегося наступления.

В полном объеме план операции «Багратион» знали только шесть человек: Верховный Главнокомандующий, его заместитель, начальник Генштаба и его первый заместитель, начальник Оперативного управления и один из его заместителей. В войсках строго соблюдался режим радиомолчания. Перегруппировка войск проводилась с соблюдением всех мер маскировки. Все передвижения осуществлялись только в ночное время и небольшими группами.

Для того чтобы создать у противника впечатление, что главный удар будет нанесен летом на юге, по указанию Ставки ВГК на правом крыле 3-го Украинского фронта, севернее Кишинева, была создана ложная группировка в составе 9 стрелковых дивизий, усиленных танками и артиллерией. В этом районе устанавливались макеты танков и орудий зенитной артиллерии, а в воздухе патрулировали истребители. В итоге противнику не удалось ни раскрыть замысел советского Верховного Главнокомандования, ни масштаб предстоящего наступления, ни направление главного удара.

4 мая в Гомеле состоялся Военный совет 1-го Белорусского фронта, на котором присутствовали командующие, члены Военных Советов, командующие артиллерией 3-й, 48-й, 65-й армий и командующие родами войск фронта. На этом совещании была составлена наметка для последующего планирования Бобруйской наступательной операции.

Командующий войсками 1-го Белорусского фронта Константин Рокоссовский считал необходимым нанести по бобруйской группировке противника не один, а два одновременных удара, примерно равных по силе: один — по восточному берегу реки Березины с выходом на Бобруйск, другой — по западному берегу этой реки в обход Бобруйска с юга. Нанесение двух ударов давало войскам фронта, по мнению Рокоссовского, неоспоримые преимущества: во-первых, это дезориентировало противника, а во-вторых, исключало возможность маневра вражеских войск.

12 мая план Рокоссовского был отослан в Ставку Верховного Главнокомандующего. Однако прежде чем этот план был утвержден Сталиным, командующим войсками 1-го Белорусского фронта пришлось отчаянно отстаивать его.

В мемуарах Рокоссовского есть такие строки: «Окончательно план наступления отрабатывался в Ставке 22 и 23 мая.., решение о двух ударах на правом крыле подверглось критике. Верховный Главнокомандующий и его заместители настаивали на том, чтобы нанести один главный удар — с плацдарма на Днепре, находившегося в руках 3-й армии. Дважды мне предлагали выйти в соседнюю комнату, чтобы продумать предложение Ставки. После каждого такого «продумывания» приходилось с новой силой отстаивать свое решение. Убедившись, что я твердо настаиваю на нашей точке зрения, Сталин утвердил план операции в том виде, как мы его представили».

Георгий Жуков, являвшийся в то время заместителем Верховного Главнокомандующего, выступал против плана Рокоссовского, однако позже будет отрицать это в своих мемуарах. Вообще на протяжении всей войны отношения между двумя полководцами — Рокоссовским и Жуковым — были более чем натянутыми.

Однако вернемся к Бобруйской операции.

Полоса местности, по которой должна была наступать армия, ограничивалась справа рекой Березиной, слева рекой Птичь. Обе реки имели заболоченные широкие долины (3-4 км). Район был почти сплошь покрыт лесами и имел много небольших рек, болот, озер и канав, которые в значительной степени ограничивали действия наших войск, в особенности танков и мотопехоты. Большие лесные массивы и отсутствие в расположении господствующих высот сильно затрудняли наблюдение за противником и управление огнем артиллерии.

В те времена в нашем районе преобладали проселочные, песчаные, местами торфянистые дороги. При прохождении войск они быстро разрыхлялись и становились труднопроходимыми. В целом местность была удобной для обороны, но малоблагоприятной для наступления.

Рокоссовский сознавал, что, принимая решение о двух ударных группировках, он рискует допустить распыление имевшихся сил. «Действуя таким несколько необычным для того времени способом, — пишет о замысле Рокоссовского генерал Штеменко, — командующий вой­сками 1-го Белорусского фронта намеревался рассечь противостоящие силы неприятеля и разгромить их поочередно, не стремясь, однако, к немедленному окружению. Оперативное управление Генерального штаба учло эти соображения».

План Рокоссовского предусматривал непрерывность наступления. Чтобы избежать тактических, а впоследствии и оперативных пауз, Рокоссовский предполагал на третий день операции, сразу же после прорыва тактической обороны гитлеровцев, ввести в полосе 3-й армии для развития успеха на Бобруйском направлении 9-й танковый корпус. После того как 3-я и 48-я армии подойдут к реке Березине, Рокоссовский предлагал ввести в действие на стыке между ними свежую 28-ю армию, которая должна была быстро овладеть Бобруйском и продолжать наступление на Осиповичи, Минск.

Весь ход операции в июне — июле 1944 года на 1-м Белорусском фронте подтвердил правильность решения, которое так настойчиво защищал в Ставке Рокоссовский.

30 мая Сталин утвердил план операции «Багратион», однако дата ее начала указывалась расплывчато: 15-20 июня.

31 мая в штаб 1-го Белорусского фронта поступила директива № 220113 Ставки ВГК, в которой говорилось:

«1. Подготовить и провести операцию с целью разгромить бобруйскую группировку противника и выйти главными силами в район Осиповичи, Пуховичи, Слуцк, для чего прорвать оборону противника, нанося два удара: один силами 3-й и 48-й армий из района Рогачева в общем направлении на Бобруйск, Осиповичи и другой — силами 65-й и 28-й армий из района нижнего течения р. Березина, Озаричи в общем направлении на ст. Дороги, Слуцк.

Ближайшая задача — разбить бобруйскую группировку противника и овладеть районом Бобруйск, Глуша, Глуск, причем частью сил на своем правом крыле содействовать войскам 2-го Белорусского фронта в разгроме могилевской группировки противника. В дальнейшем развивать наступление с целью выхода в район Пуховичи, Слуцк, Осиповичи».

Наступление на правом фланге 1-го Белорусского фронта, на Бобруйском направлении, предстояло осуществить силами четырех армий: 3-й армии А.В. Горбатова, 48-й П.Л. Романенко, 65-й П.И. Батова и 28-й А.А. Лучинского.

Сегодня в открытом доступе можно найти достаточно сведений, касающихся подготовки и проведения операции «Багратион». О летнем наступлении советских войск, и в частности о Бобруйском наступлении пишут в своих мемуарах Г.К. Жуков, К.К. Рокоссовский, А.М. Василевский, П.И. Батов, А.В. Горбатов, С.И. Руденко и др.

Однако необходимо учитывать, что мемуарная литература весьма субъективна и не может быть базой для проведения исторических исследований. Такой базой являются только документальные свидетельства, многие из которых были рассекречены лишь в последнее время. В том числе речь идет о документах противника и союзников.

Подготовил Алесь КРАСАВИН.

(Продолжение)