Мария Лещун, в девичестве — Станкевич, в свои неполные 15 лет стала участницей партийно-комсомольского подполья в Глуше. Вместе со старшей сестрой, которая впоследствии погибла от рук фашистов, вела разведку, собирала, а затем передавала партизанам оружие и боеприпасы, медикаменты и продовольствие.

— Наша Гэля, моя старшая сестрица, погибла по злому навету, — вспоминает Мария Станиславовна. — Наша семья, мама Ефросинья Михайловна, отец Станислав Станиславович, сестра Нина и я, самая младшая, жили тогда в небольшой деревушке Боярщина нашего района. В поселении до войны хат 20 насчитывалось… А старшая сест­ра перед войной вышла замуж и жила на хуторе недалеко от Дойничево, в усадьбе мужа. Там когда-то и мельница была, и пилорама стояла… Партизаны потом их сожгли. Так вот, кто-то ж немцам донес, и за связь с партизанами они вначале ее свекра с мужем Иваном забрали. Расстреляли их потом фашисты в Старых Дорогах. А сестру не тронули — она беременная была. Гэля к нам перебралась, но вскоре и ее забрали, а на коляды, зимой 43-го, тоже расстреляли.

Нина Станкевич с первых дней, как только организовались партизанские отряды, ушла в лес — по рассказу Марии Станиславовны, помогала она на партизанской кухне. Но после гибели старшей сестры и родителям, и самой младшей дочке приходилось скрываться вместе с другими односельчанами от немецких оккупантов в лесах и болотах. Гитлеровцы, терпя одно за другим поражения на фронте, зверели. Они устраивали облавы. Особенно усердствовали прихвостни-полицаи, вылавливая измученных людей из лесных схронов и убежищ. В одной из таких облав попалась и Мария.

— Меня и еще пятерых односельчан тогда немцы схватили, — вспоминает Мария Станиславовна. — Доставили в Старые Дороги, где нас почти месяц продержали и допрашивали в тюрьме. Потом отправили в Бобруйск, а затем в товарняке погнали в Германию… В нашем вагоне немецкого конвоя не было. Двери вагона проволокой закрутили. Но мужчины и парни, которые были среди нас, как-то умудрились от этой проволоки на дверях избавиться. И, пользуясь туманом, не доезжая до станции Осиповичи, мы совершили побег…

Вернулась она в родные места, где продолжила борьбу с врагом. Мария Лещун и сейчас часто вспоминает своих двоюродных братьев — раненые Михаил и Владимир Дубинчики лежали в партизанском госпитале, а она доставала им лекарства…

…Когда война закончилась, Мария Станиславовна говорит, что словами нельзя передать те чувства, которые испытывали люди. Наконец закончился тот ад, который погубил практически все мужское население округи. Болью в сердце напоминали о себе уничтоженные деревни и погибшие родственники, товарищи, друзья. Марии Станиславовне посчастливилось выжить. Были серьезные проблемы со здоровьем, но она уверена в том, что раз ей была дарована жизнь, она будет жить, для того чтобы помнить весь ужас войны и делать все от нее зависящее, чтобы он не повторился. Прошло время, Мария Станиславовна вышла замуж, родила троих деток. На протяжении всей жизни делится с подрастающим поколением горькими воспоминаниями о своей юности, опаленной войной, чтобы они осознали в полной мере, какое это огромное счастье жить под мирным небом.
Да. О войне помнить — больно, но забывать нельзя.

Валентина МИЛОХИНА. Фото Юрия ЮРКЕВИЧА.